Как покупают и продают лошадей

Стороннему наблюдателю может показаться, что конный бизнес – вещь исключительно прибыльная. Сколько раз у моих сотрудников загорались глаза, когда я рассказывала, что вчера в Бельгию или там Голландию уехала частная лошадь, проданная за 15.., 18.., 40… тысяч долларов. Та самая лошадь, которая была куплена двухлеткой за полторы-две тысячи несколько лет назад.
Люди удивляются, восхищаются, начинают считать, сколько на лошадь было потрачено за эти несколько «передпродажных» лет и неизменно выносят вердикт – бизнес суперрентабельный. Иногда я разубеждаю их, рассказывая о сложностях и проблемах этого бизнеса – особенно в тех случаях, когда мне предлагают совместно вложить в лошадей деньги и заняться тем же. Чаще – молчу, потому что рассказывать все тонкости -- долго и муторно.

И господину N, до этого много лет успешно занимающегося в брестской области реализацией спиртных напитков, тоже про тонкости и детали не рассказали. Зато про цены, которые готовы платить за перспективных спортивных лошадей «буржуи», поведали, видимо, ярко и красочно.

За дело N взялся с размахом. Лошадей, преимущественно двухлеток и несколько годовичков, купил аж 10 штук, причем выбирал их N сам: просмотрел список с ценами выставленных конзаводом на продажу молодых лошадей и ткнул пальцем в самых дорогих.
К лошадям приставим двух женщин-берейторов, людей, безусловно, милых и опытных, но со спортом распрощавшихся еще в подростковом возрасте и последние 30 лет работающих во всевозможных прокатах.
Для молодых лошадей, кроме стандартного набора амуниции, купили всевозможные подкормки, рацион составили по всем правилам, с привлечением специалистов. Перевезли все 10 голов на наш конзавод, после чего N отбыл к себе на Брестчину и стал появляться раз в несколько месяцев.

Самое интересное, что примерно половина купленных таким образом лошадей, и в самом деле оказались неплохими. Пусть и не выдающимися по своим движениям или прыжку, но все же большинство наших тренеров, не имея возможности платить за молодняк большие деньги, и из худшего делают «конфетку».

В прочем, ничего «делать» из купленных N лошадей нанятые им берейтора не спешили. Мол, кони еще молодые, спешить некуда, пусть гуляют.

И кони гуляли! Иногда по полдня, иногда по часу, иногда, когда в леваде не было грунта, что случается в нашем климате постоянно, просто стояли в деннике.
Рацион для них был подобран как для лошадей, находящихся в интенсивном тренинге. И результаты это дало несколько неожиданные.
Во-первых, лошади (а все они были жеребчиками) вдруг стали неуправляемыми и то и дело норовили поставить копыта на плечи своим берейторам. Вопрос этот берейтора решили весьма координально – сообщили хозяину о необходимости кастрировать всех десятерых (включая годовичков) и в течение недели свое намерение осуществили.
Во-вторых, лошади полностью остановились в росте. Точнее, начали расти не вверх, а в ширь. И было странно наблюдать, как жеребята, высота родителей которых начиналась от 167 в холке, к трем годам едва-едва дотянули до 160 сантиметров (самый крупный вырос до 162-ух) и на этом остановились.

В три года на спину жеребятам впервые положили седло. В три с половиной все они худо-бедно бегали под всадником, а трое даже неплохо справлялись с метровыми препятствиями.
И хозяин, неимоверно гордый достижениями своих питомцев, привез на конзавод первых покупателей.

По его подсчетам, в молодых лошадей за эти полтора года было вложено (включая первоначальную стоимость, постой, кормление и зарплату берейторов) около 7 тысяч евро в каждого. Продать, если оптом, он рассчитывал их по 15 тысяч.
Первые покупатели, видимо, просто промолчали. Вторые тоже. Третий, хорошо известный среди белорусских конников германский перекупщик, предложил заплатить по 1200 долларов и забрать всех, или по полторы тысячи за четырех, понравившихся ему больше всего. И популярно объяснил, что продать некрупных «нулевых» меринов дороже вряд ли получится.

О том, какой разговор в тот день происходил с берейторами, история умалчивает. За коней им платить перестали и жестко приказали продать в течение трех месяцев всех десятерых. И продать по себестоимости – то есть по 7 тысяч евро.
И берейтора пытаются это сделать. Не слишком активно, ибо хорошо понимают безнадежность этого мероприятия, но все-таки попадаются нет-нет на глаза мне их объявления.

До поставленного господином N крайнего срока осталось немногим более полутора месяцев.